Главная - Книги - Фатьянов А. М. Сухопутный мост

11.

Новый начальник генштаба сухопутных войск генерал-полковник Курт Цейтцлер готовился к первому своему докладу обстоятельно. Зная исключительную память фюрера, он тем не менее приказал первому оберквартирмейстеру генштаба подготовить таблицы и карты, где были бы приведены соотношения сил обеих воюющих сторон на один километр фронта, а также данные о количестве немецких солдат и солдат союзников, наличие боевой техники.

Фюрер принял его незамедлительно. По воспоминаниям Цейтцлера, "доклад шел в форме, доступной для человека, не сведущего в военных вопросах". За Гитлером закрепилась тогда кличка "Богемский ефрейтор".

Слушая начальника генштаба, Гитлер против обычая не перебивал его. Казалось, приводимые в докладе аргументы потрясли его своей точностью. И только когда Цейтцлер остановился на примерах о возрастающей продукции русских военных заводов, Гитлер высказал свое сомнение.

- Этого не может быть!.. Я не верю нашей разведке – сколько уж раз давала она мне противоречивые сведения о военном потенциале противника. Я возвращаюсь к своей мысли: в сорок первом мы взломали дверь, не зная что за ней находится. И все это – из-за плохой работы абвера.

Наступила неприятная пауза. Цейтцлер, выслушав фюрера, тем не менее старался не упустить главную нить своего доклада.

- От русских можно ждать любого сюрприза, - проговорил он задумчиво. – Большая же опасность, как мне представляется, состоит в другом: территория, захваченная нами к этому времени, не соответствует численности оккупирующей ее армии. По нашим расчетам, оставленные в городах гарнизоны невелики, а где и вовсе отсутствуют…

Гитлер кивнул, не то соглашаясь с доводами начальника генштаба, не то делая знак продолжать доклад. Цейтцлер, закончив мысль об оккупационной армии, перешел к характеристике событий на Восточном фронте.

- Что касается главного направления – Сталинградского, то самым ненадежным местом там является стык группы армий "Б" с группой армий "Центр", где значительный участок фронта удерживается слабыми солдатами: румынами, итальянцами и венграми. Безусловно, русское командование это учитывает. Чтобы ликвидировать опасность, необходимо ставить между частями союзников наши. Однако фронтовыми резервами мы не в силах что-либо сделать. Их почти нет. А тот людской поток и боевая техника, которые идут на пополнение, едва возмещают наши потери под Сталинградом. Это может привести к гибельным последствиям…

- Вы отчаянный пессимист, Цейтцлер, - перебил начальника негштаба Гитлер. – Здесь, на Восточном фронте, мы пережили куда худшие времена, и то остались живы. Справимся и с новыми трудностями!

- Мой фюрер, русские уже не те, что были в начале войны, и даже в первые месяцы летней кампании этого года. Боеспособность их войск стала неизмеримо выше. Это тоже нельзя сбрасывать со счета.

- В ваших словах, генерал Цейтцлер, я не нахожу ничего нового, – холодно произнес Гитлер, давая понять, что разговор идет к завершению. – Примерно это я слышал и от Гальдера. Мои солдаты дерутся превосходно, иначе не развевался бы наш флаг над Эльбрусом и не стояли бы они у Волги. И оружие наше лучше. Победа близка, и я верю в это. Мною уже отдано указание изготовить медали за взятие Сталинграда.

Цейтцлер невольно вспомнил, как в октябре прошлого года офицерам и солдатам 4-й армии фельмаршала фон Клюге заранее были выданы "айнладунгскарте" – пропуска на немецкий парад в Москве. И что из этого вышло?..

Неприятное предчувствие заставило его глубоко задуматься над судьбой летней кампании на Восточном фронте.