З. Воскресенская

СЕКРЕТ

В конце февраля в доме Ульяновых на антресолях поселился Секрет. Он был беспокойный: стучал молотком, тарахтел швейной машинкой, визжал, как пила, и похрипывал, как лобзик.

Стоило детям в столовой хоть на минуту остаться без родителей, Секрет соединял их головы и начинал таинственно шептаться. С появлением мамы он исчезал и дети садились по местам с самым равнодушным видом.

Аня, Саша, Володя и Оля дали друг другу слово не выдавать Секрет папе и маме. Но были еще Маняша и Мигя. На Маняшу можно положиться — ей только два года, а Мите хоть и шесть, но он никак не мог смириться с тем, что о Секрете не должна знать мама.

Вечером Митя не вытерпел, подошел к маме и прошептал:

—    Мамочка, а у нас есть Секрет. Хочешь, скажу?

—    Нет, я и слушать не буду. Секрета выдавать нельзя, его надо беречь.

По вечерам мама не заходила к детям наверх, чтобы не столкнуться с Секретом. Она сидела в столовой, вязала и улыбалась. Когда Аня попросила разрешения оставить себе деньги, заработанные за уроки, мама не спросила, зачем они ей понадобились. Она даже не заметила, что швейная машинка переехала из столовой в Анину комнату. Папа сидел у себя в кабинете и, заткнув уши, работал, чтобы не слышать, как Секрет стучит на весь дом.

За ужином родители не замечали ни золотистых стружек, запутавшихся в кудрях Володи, ни прядей цветных ниток на шее у Оли, ни перемазанного красками лица Мити. И папе в эти вечера не хотелось сыграть с Сашей в шахматы...

Только часы ни с чем не считались. Им не было дела ни до какого Секрета. Вечером они не забывали пробить девять раз и напомнить, что детям пора спать.

Приближалось шестое марта — день рождения мамы.

Шестого марта Секрет заставил маму спать дольше обычного, чтобы дети ушли в гимназию до того, как она проснется.

В доме чувствовался праздник.

Мама, в своем лучшем платье, сидела с папой в столовой и ждала детей. Сверху доносился веселый шум.

И вот они, шестеро детей, спускаются по лестнице и тремя парами входят в столовую. Впереди идут Маняша с Митей, за ними Оля с Володей и Аня с Сашей. У каждого за спиной свой Секрет, который они сейчас откроют маме.

Вошли в комнату, остановились. Шесть пар сверкающих глаз с восхищением смотрят на свою маму. Она сегодня такая красивая! Ей так идут синее платье с белым воротничком и волосы белые, как кружево, над высоким лбом! Добрые губы улыбаются, и в карих глазах поблескивают солнечные искры. Папа в парадном сюртуке стоит за стулом мамы, сияющий, торжественный.

Аня вышла вперед.

—    Дорогая наша мамочка! — говорит она звонким голосом.— Мы поздравляем тебя с днем рождения. Желаем, чтобы ты всегда была здорова, всегда счастлива, всегда улыбалась.

—    Спасибо, дорогие мои, спасибо! — У мамы срывается голос, в глазах блестят слезы.

—    Маняша, иди,— шепчет Аня.

Маняша бежит к маме, подает на блюдечке крохотный колобок. Она сама его состряпала.

—    Попробуй,— предлагает она маме и живо взбирается к ней на колени.

—    Ах, как вкусно! — Мама откусила кусочек, а остальное Маняша запихала себе в рот.

Митя, выпятив нижнюю губу, несет на ладонях конверт, разрисованный диковинными цветами и неведомыми зверюшками. Все самые яркие и веселые краски и все свое умение вложил Митя в рисунок. А как старательно выведены на листке четыре слова: «Дорогая мамочка. Поздравляю! Митя».

Мама прочитала вслух и передала письмо папе:

—    Смотри, какое чудное поздравление!

И папе очень понравился Митин подарок.

Оля положила маме на колени думочку. На зеленой подушке пестрели вышитые полевые цветы и в середине большой красный мак.

—    Очень красивая подушка,— залюбовалась мама,— настоящий весенний луг.— Особенно понравился маме мак.— Этот лепесток словно ветром отвернуло, и мак совсем как живой.

У Оли отлегло от сердца: как раз под этим лепестком и была злосчастная дырка, вырезанная Маняшей.

Маняша взглянула на подушечку и уткнулась с виноватым видом маме в грудь.

Володя вздохнул. Подушка затмила все подарки. Понравится ли маме его подарок? Он поставил на пол маленький светлый домик с круглым окошечком.

—    Мамочка, этот скворечник я приделаю к вязу возле кухни. В нем поселятся скворцы и будут петь тебе песни. Они ведь скоро прилетят.

— Какая прелесть! — обрадовалась мама.— В детстве у меня перед окном был точно такой же скворечник. С тех пор я очень люблю скворцов. Спасибо, Володюшка!

Саша развернул лист белой бумаги и вынул дощечку. Нет, это когда-то была дощечка, а лобзик и пилка в руках Саши превратили ее в тонкое кружево с красивыми зубцами и причудливо изогнутыми веточками и листьями.

—    Это дощечка для резки хлеба,— сразу поняла мама.— Как раз мне ее и не хватало. Но она такая красивая, что, право, жалко на ней резать хлеб. Я буду ее очень беречь.

Наконец пришла очередь Ани. Она раскрыла свой Секрет. Теплая байковая кофточка, желтая, как цыплячий пух, была отделана коричневым вороТником и манжетами. Материю Аня купила на свой первый трудовой заработок. Сама скроила и сшила.

Мама примерила кофточку и не захотела ее снимать. Уж очень она ей понравилась.

Где-то хлопнула дверь. Папа засмеялся:

—    Это господин Секрет убежал. Ему теперь нечего здесь делать.

И сразу стало шумно и весело. Шестеро детей уселись за стол. Мария Александровна села у самовара, Илья Николаевич — на другом конце стола.

—    А у меня тоже подарок — всем нам по случаю дня рождения нашей мамочки.

Папа вынул из конверта большую фотографию, на которой была снята вся семья.

Дети вспомнили, как в зимний вьюжный день папа водил ик всех фотографироваться и как долго их там усаживали и не велели дышать и моргать, и как Маняша испугалась, когда фотограф накрылся черной пеленкой.

И вот перед ними готовая фотография.

—    Как хороню, что у нас есть мама!— сказал папа.— Она заботится о всех нас и очень нас любит. Скажем ей спасибо за это. Мы тоже крепко любим ее.