I.

Хорошо было за городом! Стояло лето. На полях уже золотилась рожь, сено было смётано в стога.

На самом солнцепёке блестел окошками старый дом, окружённый глубокими канавами. От стен его до самой воды рос лопух, да такой высокий, что маленькие дети могли прятаться под его листьями.

В чаще лопуха было так же глухо и дико, как в самом густом лесу. И вот там-то сидела на яйцах утка. Сидела она давно, и ей это порядком надоело.

Наконец, яичные скорлупки затрещали.

Утята зашевелились, застучали клювами и высунули головки.

— Пип, пип! — сказали они.

— Кряк, кряк! — ответила утка.

Утята выкарабкались из скорлупы и стали озираться крутом, разглядывая зелёные листья лопуха. Мать не мешала им: зелёный цвет полезен для глаз.

— Ах, как велик мир! — сказали утята.

Ещё бы! Теперь им было куда просторнее, чем тогда, когда они лежали в своей скорлупе.

— Так вы думаете, что тут и весь мир? — спросила мать.— Ну, нет, он тянется ещё далеко по ту сторону сада и доходит до самых полей. Только там я и сама ещё ни разу не была... Ну, что, все уже выбрались? — спросила она, вставая на ноги.— Ах, нет, не все, самое большое яйцо ещё целёхонько... Да когда же это кончится?

И она снова уселась.

Наконец лопнуло и большое яйцо. Утёнок так и вывалился из скорлупы. Но какой же он был большой и гадкий! Посмотрела на него утка и сказала:

— Ужасно велик! И совсем не похож на моих других детей. Какой-то серый. Уж не индюшонок ли это, чего доброго?

II.

На другой день погода была отличная. Утка со всей своей семьёй отправилась к ближайшей канаве.

Бултых — и она очутилась в воде и, повернув голову к берегу, позвала за собой утят. Утята, недолго думая, один за другим бултыхнулись в воду.

Сначала вода покрыла их с головой, но они сейчас же вынырнули и поплыли вперёд. Даже гадкий серый утёнок не отставал от других.

— Ну, детки, пойдёмте теперь со мною,— сказала утка, выходя на берег.— Я представлю вас всему птичьему двору. Только смотрите, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!

Скоро она с утятами добралась до птичьего двора.

Утята всем очень понравились, только бедному утёнку, который вылупился позже других и был такой гадкий, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только утки, но даже и куры.

— Он слишком велик! — говорили все.

А индейский петух, который родился со шпорами на ногах и потому считал себя важной особой, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к утёнку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью. Бедный утёнок просто не знал, что ему делать, куда деваться.

И надо же ему было уродиться таким гадким, что весь птичий двор смеётся над ним!

Так прошёл первый день, а потом утёнку стало ещё хуже. Все гнали беднягу, даже братья и сёстры сердито говорили ему:

— Хоть бы кошка съела тебя, урод!

А мать то и дело повторяла:

— Не попадайся мне на глаза, долговязый!

Утки щипали его, куры клевали, девочка, кормившая птиц, отталкивала его ногой.

III.

Наконец утёнок не выдержал. Он перелетел через забор и побежал куда глаза глядят. Маленькие птички, сидевшие на ветках, в испуге разлетелись. «Это оттого, что я такой гадкий»,— подумал утёнок.

Он бежал всё дальше и дальше и, наконец, добрался до большого болота, где жили дикие утки. Тут он провёл всю ночь. Бедняга устал, и ему было очень грустно.

Утром дикие утки проснулись и увидели нового товарища.

— Ты что за птица? — спросили они. Утёнок только поворачивался во все стороны и кланялся, как умел.

— Ты ужасно дурён,— сказали дикие утки,—но это нам всё равно. Только бы ты не лез к нам в родню.

Но он вовсе и не думал об этом. У него было одно желание: жить потихоньку в камышах и пить болотную воду.

Так просидел он в болоте два дня. В это время прилетели туда два диких гуся, тоже недавно вылупившиеся из яйца.

— Послушай, дружище,— сказали они: — ты такой смешной, на тебя смотреть весело. Хочешь жить с нами и быть перелётною птицей?

«Пиф! Паф!..» — раздалось в эту минуту, и оба диких гуся упали в камыши мёртвыми; вода покраснела от крови.— «Пиф! Паф!..» — раздалось опять, и целая стая диких гусей поднялась из камышей. Выстрел раздавался за выстрелом. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые из них засели даже в нависших над болотом ветвях деревьев. Синеватый дым, точно облачко, окутывал деревья и стлался над водой.

По болоту рыскали охотничьи собаки, слышался громкий лай, камыш и осока качались из стороны в сторону. Бедный утёнок был ни жив ни мёртв от страха. Он хотел было спрятать голову под крылышко, как вдруг прямо перед ним очутилась охотничья собака с высунутым языком и сверкающими глазами. Она посмотрела на утёнка, оскалила острые зубы и побежала дальше.

«Не тронула! — подумал утёнок и перевёл дух. — Видно, я такой безобразный, что даже собаке противно съесть меня».

И он притаился в камышах и пролежал, не шевелясь, всё время, пока продолжалась охота.

IV.

Только к вечеру стихла пальба. Бедный утёнок осмелился встать, огляделся вокруг и пустился в дорогу—по полям и лугам.

Дул такой сильный ветер, что утёнок еле-еле мог двигаться.

К ночи он добрался до маленькой, убогой избушки. Избушка была ветхая: казалось, она только потому и держится, что не знает, на какую сторону упасть. Дверь избушки соскочила с одной петли и висела так криво, что сквозь щель можно было легко пробраться внутрь. Утёнок и пробрался.

В избушке жила старушка с курочкой и котом.

Утром кот и курочка заметили утёнка; кот замурлыкал, а курочка закудахтала.

— Что там такое? — спросила старушка и оглянулась.

Сослепу она приняла утёнка за жирную утку.

И она решила оставить бездомную птицу у себя.

По целым дням сидел бедный утёнок в углу пригорюнившись. Как-то раз дверь широко отворилась, и в комнату ворвался свежий воздух и яркий солнечный свет. Утёнку так сильно захотелось поплавать по воде, что он не мог удержаться, чтобы не сказать об этом курочке.

— Это что за новости,— сказала она.— Тебе делать нечего, вот и лезут в голову разные глупости. Неси яйца, как я, или мурлычь, как наш кот,— ты и забудешь про эти пустяки.

— Нет, я, кажется, уйду бродить по белому свету,— сказал утёнок.

— И хорошо сделаешь! — сказала курочка.

И утёнок ушёл. Он плавал и нырял вниз головой, но все вокруг попрежнсму смеялись над ним и отгоняли его прочь, потому что он был очень некрасив,

V.

А между тем наступила осень; листья в лесах пожелтели; ветер срывал их и разносил по воздуху. Сделалось очень холодно, по небу ходили тучи, на заборе громко каркала от холода ворона. Плохо приходилось бедному утёнку!

Раз вечером, на закате солнца, из-за леса поднялась целая стая чудных больших птиц, белых, как снег, с длинными, стройными шеями; это были лебеди. С криками, похожими на звуки трубы, они взмахнули своими широкими крыльями и полетели с холодных лугов в тёплые края, за синее море.

Они поднялись высоко-высоко, а бедного утёнка охватила непонятная тревога. Он завертелся в воде, как волчок, вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что сам испугался. Когда прекрасные птицы скрылись из виду, он нырнул, сам не зная для чего, на дно, выплыл опять и долго не мог опомниться. Он не знал, как зовут этих птиц, не знал, куда они летят, но полюбил их, как не любил до сих пор никого на свете.

VI.

Зима в этом году была холодная. Утёнок должен был плавать без отдыха, чтобы не дать воде замёрзнуть совсем. Но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась всё меньше и меньше. Наступили сильные морозы.

Было бы слишком печально рассказывать про все беды и несчастья утёнка в эту суровую зиму.

Наконец солнышко опять пригрело землю. Запели жаворонки. Вернулась весна.

Утёнок выбрался из камышей, где прятался всю зиму, и полетел. Крылья его теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и быстро понесли его вперёд. Не успел он опомниться, как очутился в большом саду. Яблони стояли все в цвету; сирень склоняла душистые ветви над извилистым каналом.

Ах, как здесь было хорошо, как пахло весною!

И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утёнок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.

«Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверное, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним. Но всё равно! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, да терпеть холод и голод зимой».

И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, которые, увидев его, замахали крыльями и тоже поплыли к нему.

— Убейте меня! — сказал бедный утёнок и низко опустил голову.

И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел своё собственное отражение. Но теперь он был уже не гадким серым утёнком, а белым лебедем.

А большие лебеди плавали вокруг и гладили его своими клювами.

В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям хлебные крошки и зёрна, а самый младший из них закричал:

— Новый прилетел! Новый прилетел!

Дети обрадовались и позвали на берег своих родителей.

Взрослые и дети столпились на берегу и любовались величавыми белыми птицами, которые тихо скользили по воде канала. И все в один голос, говорили:

— Новый лебедь лучше всех! Он самый стройный, самый красивый!

И старые лебеди склонили перед ним свои гордые шеи.

А он смутился и спрятал голову под крыло. Он вспомнил то время, когда все смеялись над ним, когда он был ещё гадким утёнком. И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик.

Вопросы и задания.

1. Какие неприятности и огорчения пришлось пережить утёнку, пока он рос?
2. Почему так жестоко обижали утёнка все обитатели птичьего двора и птичница?
3. Почему они не могли понять, кто такой гадкий утёнок?
4. Когда он почувствовал себя счастливым?
5. Назовите каждую главу сказки.
6. Прочитайте эту сказку по ролям: читайте за утку, за утят, за индюка, за гадкого утёнка, за старушку, за курочку, за детей.