1

В декабре 1762 г. в Европе читали Манифест императрицы Екатерины II, который приглашал иностранцев, с обещанием монаршей милости, селиться на свободные земли Российской империи. Русское правительство ожидало от такого переселения более быстрого освоения земель юга и юго-востока государства, укрепления праниц и защиты их от кочевых племен, перенесения на русскую почву усовершенствованных способов обработки земли, различных ремесел. Жестокая крепостническая политика, боязнь волнений рвавшегося на волю люда не позволили Екатерине II опереться на российское крестьянство как на русский источник колонизации.

Первый Манифест не оправдал возложенных на него надежд. Иностранцы не хотели ехать в Россию на предложенных им условиях. Поэтому 22 июля 1763 г. императрица издает второй Манифест с подробным изложением всех условий переселения, льгот и преимуществ для колонистов. На них не распространялись земельные налоги, предоставлялись беспошлинная торговля в течение 10 лет, беспроцентная ссуда и двор — хозяйство с земельным наделом в 30 десятин в наследственное пользование. Им гарантировалась свобода от воинской службы и разрешалось покупать крепостных крестьян...

Второй Манифест вместе с деятельной агитацией агентов русского двора и частных агентов-вызывателей выполнил свою роль.

В Россию хлынул мощный поток переселенцев, преимущественно из Вестфалии, Пфальца, Баварии, Саксонии, Швабии, Эльзэс-Дотзрингии, Швейцарии. Хозяйство этих среднеевропейских государств было разорено во время Семилетней войны (1756—1763). Росло население городов, между тем усиливалась волна эмиграции. Для колонизации новых земель была выбрана Россия.

Путь колонистов лежал через портовые города Любек, Росток и Бремен. Морем на парусных судах добирались до Ораниенбаума и Петербурга. Затем частью сушей, частью водой первые партии переселенцев прибывали в Саратов. Переезд их оплачивался из царской казны, была выделена военная охрана и подводы. Меньшая часть, в основном ремесленники, осталась в Саратове, а основная масса переселенцев выехала на места новых колоний по обоим берегам реки Волги.

Колонистов ждало разочарование. Вместо обещанных домов и хозяйственных построек они нашли лишь голую степь. План правительства не был осуществлен, и только строевой лес сплавлялся по Волге. На первых порах строили шалаши и землянки. И, несмотря на все тяготы, 29 июня 1764 г. появилась первая иностранная колония в Поволжье—Нижняя Добринка.

Новая местность с засушливым летом и суровой зимой неприветливо встретила переселенцев. Пахота была очень трудна. Бесконечные эпидемии, беспрерывные набеги кочевников — все это привело к тому, что за 10 лет вымерла почти половина всего населения.

При этом переселенческими договорами запрещалась реэмиграция. В 1764—1773 гг. в 106 колониях Поволжья было около 8 тысяч семейств (27 тысяч душ населения). 43 колонии были основаны правительством, а 63 частными вызывателями. В 1766 г. в Саратове для контроля за колонистами учреждается «Контора Опекунства иностранных поселенцев».

2

Совершая путешествие по России, профессор университета и директор обсерватории в Христиании (Осло) Хр. Ганстеен в 1829—1830 гг. посетил колонии Поволжья и оставил такое свидетельство: «Из этих колоний одни католические, другие реформатские, третьи лютеранские. Их дома лучше построены и образ жизни их совсем иной, чем у их русских соседей, лица благообразнее и совершенно европейские...»

Колонисты соблюдали свои обычаи и имели свой особый бытовой уклад, свои методы землепользования. Они постепенно окультуривали земли, сеяли пшеницу, коноплю и лен.

Колонисты привнесли в Поволжье новые сельскохозяйственные культуры, ранее неизвестные в этих местах. Возле Екатериненштадта (ныне г. Маркс) возделывался табак, в Сарепте — горчица. Кстати, изобретателем столовой горчицы и основателем первой горчичной фабрики в России был К. Нейц, уроженец Сарепты. Колонистами была введена неизвестная для Поволжья культура картофеля, перенятая русскими крестьянами здесь лишь спустя несколько десятилетий. Были даже попытки шелкопрядства. закончившиеся неудачно. Активно засевались поля масличными культурами, развивались кожевенное производство и производство точильных камней, корзиноплете- ние и соломоплетение. Но, безусловно, мукомольное дело и выделку сарпинки — прочной и красивой ткани можно считать главным детищем немцев Поволжья. Территория колоний была экономически привязана к Саратову. Именно в Саратове со второй половины XIX в. сосредоточились самые крупные мельницы края: братьев Шмидт, Рейнеке, Бореля — выходцев из колоний. По объему мукомольного производства Саратов к началу XX в. занимал 1-е место в России, производя более 10 миллионов пудов муки в год. В основном на баржах по Волге она вывозилась в Москву, Петербург, европейские страны. Характеризуя бурное развитие колоний Поволжья, В. И. Ленин в книге «Развитие капитализма в России» писал: «В области сельского хозяйства местная буржуазия захватила в свои руки 36,5% всей посевной площади». И далее: «...эти наиболее свободно развившиеся колонии показывают нам, какие отношения могли бы и должны бы были развиться и в остальной России, если бы многочисленные остатки дореформенного быта не сдерживали капитализма».

Еще в 1871 г. по закону колонисты были уравнены в правах с русскими крестьянами, превращены в «поселян- собственников».

Затем их стали привлекать к воинской повинности, ликвидировали внутреннее управление и распорядок, в том числе собственную юрисдикцию. Постепенно царское правительство проводило русификацию населения колоний, которое в то же время продолжало играть немаловажную роль в общем поволжском укладе жизни.

Довольно долго в крае не было изданий на немецком языке. Лишь 13 октября 1864 г. вышел первый номер «Саратовской немецкой газеты». Вскоре газета закрылась. До 1917 г. выходило до шести немецких периодических изданий в разные промежутки времени.

Из колонистов в XIX в. пользовались известностью в России: академик И. Я. Шмидт (ум. в 1847 г.), один из первых ученых калмыковедов и ориенталистов: академик И. X. Гаммель (1788—1861) — физик и химик; декабрист А. Е. Кноблох (ум. в 1884 г.); поэт, переводчик «Фауста» на русский язык Э. И. Губер (1814—1847 гг.) и другие.

3

С 1906 г. колонии переходят к «хуторному» или «отрубному» хозяйству. Благосостояние их быстро растет и достигает наивысшего расцвета к 1914 г.

Первая мировая война тяжело отразилась на поволжских немцах, вызвав шовинистические нападки на них, волну недоверия и правовых ограничений. Колонистов призывали в действующую армию. На германский фронт не посылали, а отправляли на Кавказ. По свидетельству Юденича, на Кавказском фронте только город Эрзерум был взят одними немецкими частями.

В «Особом журнале Совета Министров» в начале 1915 г. была помещена докладная записка царю «О некоторых, вызываемых военными обстоятельствами мерах к сокращению иностранного землевладения и землепользования в государстве Российском».

«Бывший Киевский, Волынский и Подольский генерал-губернатор, генерал- адъютант Трепов представил Вашему Императорскому Величеству всепод

даннейшую записку, в коей, отмечая последовательное и неуклонное развитие немецкой колонизации в пределах Юго-Западного края, указывает на особливую, с государственной точки зрения, настоятельность положить предел такому явлению в смысле не только прекращения дальнейшего расширения немецкого землевладения, но и ликвидации существующего».

«Собственною Его Императорского Величества рукою начертано: «Согласен». В Царском Селе. 2 февраля 1915 г."

Советом Министров принимается постановление о «сокращении иностранного землевладения и землепользования», а в 1916 г. издается закон «против немецкого засилья», который распространяется и на немцев Поволжья. На апрель 1917 г. планировалось выселение их в Сибирь.

После свержения монархии А. Ф. Керенский согласился «действие указа приостановить», а по Брест-Аитовскому договору всем жившим в России немецким колонистам разрешался беспрепятственный выезд в Германию и такой же перевод их капиталов. Руководствуясь этим параграфом договора, германский консул в Саратове выдавал «защитные грамоты» и принял к переводу в германские банки свыше 10 млн рублей вкладов.

4

Отношение к Советской власти среди немецкого населения Поволжья было сложным и неоднозначным. Этот период его истории заслуживает специального, более подробного изучения, и потому мы только обозначим данную проблему. Кроме того, на сегодняшний день мы не располагаем относительно полным объемом документов, на основе которых возможно серьезное освещение этой темы. Будем надеяться, что в дальнейшем, по мере поступления новых источников она найдет должное воплощение в работах наших краеведов и историков.

Достаточно сказать, что большая часть немцев стремилась к национальной автономии. В начале 1918 г. в селе Привольном земской интеллигенцией были созваны представители волостей, заселенных немцами. Они приняли документ о «национальном объединении всех немцев Поволжья». Документ этот был отправлен в Москву. Между тем, в Саратове 30 июня 1918 г. открылся первый сьезд немцев Поволжья, полностью поддержавший инициативу обьединения. Декрет от 19 октября, подписанный В. И. Лениным, утвердил Автономную область немцев Поволжья на правах трудовой коммуны.

Центром ее стал г. Баронск (позже Марксштадт, ныне г. Маркс). Издавалась газета немецкого комиссариата «Нахрихтен».

За годы гражданской войны и разрухи в стране хозяйство колонистов пришло в полный упадок. Этому способствовали голод и засуха 1921 г., неурожаи 1922 и 1924 гг. Стремительное наступление на кулачество в 1919 г. отменило подворное землепользование. В 1922 г. в 13 районах (кантонах) области проживало более 527 тыс. жителей.

В том же году В ЦИК принял декрет, по которому в состав области были включены русские, украинские, эстонские, татарские села. Центр ее переместился в г. Покровск (с 1931 г.— г. Энгельс). 6 января 1924 г. АОНП была провозглашена Автономной Социалистической Советской Республикой Немцев Поволжья. Интересно, что равноправными в ней признавались три языка: немецкий, русский, украинский. В 1924 г. же Декретом ВЦИК было образовано правительство АССРНП из 9 комиссариатов.

Постепенно хозяйство республики возрождалось, а с введением нэпа оно стало приближаться к довоенному уровню. Выписывались трактора из-за границы. Марксштадтский завод «Возрождение» наладил выпуск тракторов своей системы. Широко развертывалось кооперативное движение. Организовался «Союз потребительских обществ в АССРНП». Привлекался иностранный капитал. С 1923 г. в республике функционировал «Немецко-Волжский банк сельскохозяйственного кредита» с представительствами в Берлине и в Чикаго. Через Совет Торгпредства СССР в Берлине АССРНП принимала предложения германских фирм по льготному товарному кредиту. Эмигранты в Германии, выходцы из колоний, создали свой «Колонистский банк», а также «Союз немцев Поволжья». Они входили в общество «Друзей новой России», активно участвовали в организации помощи голодающим в Поволжье в 1921 г.

В 1926 г. молодая республика, первая из всех автономных республик, 31 января на своем III съезде Советов приняла свою Конституцию. За этим стояли определенные достижения во многих отраслях промышленности, сельском хозяйстве, культуре. Именно культурная жизнь АССРНП тех лет поражает нас сейчас поистине широким размахом. Доказательство тому — цифры и факты, почерпнутые нами из различных источников.

Повсеместно в республике, начиная с первых лет Советской власти, возникали многочисленные клубы, народные дома, библиотеки, читальни. 111 самодеятельных театров (почти в каждом селе была маленькая сцена), 121 библиотека, 27 читален и 3 музыкальных школы были в 1920 г. Годом позже — 340 школ 1-й и 2-й ступени и 141 ликбез. «Немгосиздат» имел четыре книжных магазина в республике и один в Саратове, а также свои представительства в Москве и Ленинграде. Для сравнения: к 1939 г. в Энгельсе действовали три вуза: 11 техникумов и 3 рабфака по всей республике. Известными в стране были республиканские немецкий государственный драматический и русский государственный драматический, детский, украинский театры. Имелось республиканское радиовещание, издавалось 29 газет, из которых 21 на немецком языке. Только за три года (1933—1935) «Немиздат» выпустил около 3 млн экземпляров книг. Книги этого издательства расходились по Союзу и читались за границей. В 1933 г. население АССРНП составляло 576 тысяч человек. По данным 1936 г. на ее территории проживали: немцы (66,4%), русские (20,4%), украинцы (12%), другие нации (1,2%).

АССРНП была перед войной, — это можно с уверенностью утверждать, опираясь на известные нам цифры и факты, — одной из самых развитых во всех отношениях автономных республик, поддерживающих в немалой степени экономический" н екультурный тонус всей страны, особенно Поволжья. Но она и разделила вместе со всей страной, со всеми другими нациями жестокий произвол периода массовых репрессий, закончившихся в 1941 г. тотальным выселением поволжских немцев, обвиненных в предательстве и пособничестве фашистам.

Живые, искалеченные судьбы!.. И наша статья будет простым набором сведений, если мы не предоставим слово свидетелям событий тех лет.

Рассказывает Фролов Афанасий Алексеевич, бывший помощник второго секретаря обкома ВКП(б) АССРНП.

Год рождения — 1908.

Место рождения — г. Вязьма Смоленской области

Национальность — русский

Член ВКП(б) с 1931 г.

В начале февраля 1933 г. меня вызвали в ЦК ВКП(б). Там состоялась беседа с Кагановичем. Смысл беседы — надо укреплять МТС политотделами. Каганович мне и другим товарищам предложил несколько мест для работы, среди которых была и Немецкая республика. Я выбрал Немреспублику.

20 февраля 1933 г. я приехал в село Унтервальден Марксштадтского кантона на должность заместителя начальника политотдела по работе с молодежью. Первое впечатление — необычайная ухоженность, аккуратность и чистота немецких хозяйств. Что еще бросалось в глаза, так это большая активность молодежи. В клубах жизнь кипела: хоры, оркестры, драмкружки. Ну, и конечно же, нельзя не упомянуть высокую трудовую организованность немецких колхозников. Рабочий день начинался в 8 часов. К этому времени все были на своих рабочих местах. В немецких колхозах было развито как земледелие, так и животноводство. Выращивались твердые и мягкие сорта пшеницы, просо, рожь, гречиха, подсолнух, горох, тыква, дыни, арбузы. Причем, интересно, что немцы из арбузов варили мед. В каждом колхозе были ферма крупного рогатого скота, овцеферма, птицеферма, свиноферма, причем ее немцы помещали обычно километров за 15 от села.

В 1935—1936 гг. в колхозах давали 18 кг зерна и 5 руб. денег на один трудодень. Это довольно много, особенно если учесть, что в одной семье было до 1000 трудодней. А в урожайном 37-м году в некоторых колхозах давали на трудодень по 23 кг зерна и по 5 руб. денег. А так как доход получали еще и с личного хозяйства, то можно сказать, что жили хорошо.

5 февраля 1935 г. меня перевели в Энгельс на должность помощника второго секретаря Немобкома ВКП(б). До августа 1937 г. вторым секретарем был Николай Николаевич Анисимов. В обкоме, горкоме, правительстве, в других органах были и немцы, и русские, люди других национальностей. Никакой национальной ущемленности никто не испытывал.

После убийства С. М. Кирова, которое народ Немреспублики воспринял как большое горе, в печати развернулась шумная кампания о проникновении в органы власти чужеродных контрреволюционных элементов.

Все началось с ареста зав. отделом пропаганды обкома А. А. Лоренца. Вскоре взяли наркома просвещения А. Вебера и его заместителя. Их назвали пособниками германского фашизма, изменниками и предателями. Постепенно аресты учащались. Взяли заместителя председателя Совнаркома, наркома земледелия К. Шульмейстера (он повесился в тюрьме) и его заместителя. Потом арестовали следующего за Шульмейстером наркома земледелия Мерца. Арестовали зав. сельхоз- отделом обкома Миллера, 1-го секретаря горкома Трушина и др. Но в 1936 г. судил еще суд и обычно мерой наказания был срок заключения, как правило, 20 лет.

В 1937 г. эта процедура изменилась, и наказание уже было — расстрел. В 1937 г. аресты стали столь массовыми, что каждый человек стал ожидать своей очереди. Жизнь изменилась, помрачнела. Люди перестали петь песни, громко разговаривать, смеяться, собираться группами и т. д. Люди не знали как жить.

В начале 1937 г. были арестованы высшие руководители республики Г. Люфт, Белые, нарком земледелия А. А. Шнейдер, нарком финансов Вормсбехер, нарком промышленности Суппес, другие наркомы, руководящие и неруководящие работники. Аресты происходили на всех уровнях. Жены арестованных обычно отправлялись в спецлагеря К середине 1937 г. только в обкоме было арестовано 24 человека — почти весь аппарат. На их место вставали новые люди, которые вскоре тоже пропадали.

В это время был выработан новый метод арестов. Стали забирать целыми группами с заседаний обкома, правительства и т, д. Так было и 20 августа 1937 г., когда в Энгельс приехал член Политбюро А. А. Андреев. Был собран республиканский партактив. Андреев выступил с погромной речью. С этого заседания увезли почти половину руководящих работников, в том числе и Н. Н. Анисимова, человека, которого я очень любил и уважал.

В 1938 г. аресты начали утихать.

В 1941 г. вышел Указ о выселении немцев Меня назначили уполномоченным по выселению с двух улиц г. Энгельса. Немецкие дома посещала особая комиссия, в которую входили уполномоченный по выселению, представители от горсовета, комсомола и от торговых организаций, и предупреждала о времени и условиях выезда.

Немцы не протестовали и восприняли эту меру как необходимую, хотя, конечно, это было для них большим горем, Перед выездом они мыли полы, белили потолки, приводили все в порядок. Даже в этих условиях их аккуратность не изменила им. Немцев выселили в течение нескольких дней со 2 сентября. Все проходило спокойно, организованно, без паники. Распускались слухи, что они занимаются антисоветской деятельностью, Ничего этого не было. Немцы были такими же советскими людьми, как и все остальные.

После войны многие из них вернулись в родные места, в города, села бывшей АССРНП. Но в конце 1948 — начале 1949 г. неожиданно началось второе выселение немцев. Причем отправлялись они уже в спецлагеря очень сурового режима. Самовольный выезд с поселения (так называли возвращение их в родные места) карался 20 годами каторжных работ. В каждом лагере было 600—700 человек. После смерти Сталина эти лагеря были распущены

Рассказывает Андрей Иванович Карл — бывш. секретарь Гнаденфлюрского райкома ВКП(б) Авт. Обл. НП.

Год рождения — 1900

Место рождения Бальцер

Член партии с 1928 г.

В 1938 г. мы с женою Амалией Самуиловной приехали в Энгельс. А через 3 года началась война и выселение немцев из республики. Нас с женой сначала хотели оставить в городе, как ценных работников. Но в начале сентября 1941 г. прилетел Берия и приказал, чтобы ни одного немца не оставалось в республике. И нас выселили. Разрешалось взять с собой немного вещей в мягкой таре, в твердой таре вещи выкидывались. Отправляли в товарных вагонах, в каждый набивали несколько семей. Но у нас не было ни озлобления, ни протеста. Мы также любили Советский Союз и ненавидели фашизм У немцев было много друзей среди русских. Русские провожали, плакали. Когда мы с женой вошли в вагон, к составу приехала нарком соц- обеспечения Марфа Агафоновна Никол- ко (украинка по национальности), у нее работала жена, и дала нам 3 матраса, 3 ватных одеяла и 3 подушки. С нами ехали двое наших детей и двое родственников.

Привезли нас в Абаканскую область Красноярского края. Там и работали. В 1959 г. нам с большими трудностями удалось прописаться в Энгельсе.

Рассказывает Лилия Андреевна Городецкая— дочь наркома земледелия АССРНП Шнейдера А. А.

Год рождения — 1932

Место рождения — Марксштадт

Национальность — русская

Член КПСС с 1965 г.

Мне было 5 лет, когда арестовали отца. Но помню все, как будто это случилось вчера, так это было страшно и ужасно, так это запало в память.

Отца взяли на работе. И сразу же пришли к нам с обыском. Перерывали и переворачивали все. Но, конечно же. никаких компрометирующих документов не нашли. Обнаружили только книжку с портретом Сталина, который я по детской несознательности исчиркала. Естественно, эту книгу у нас забрали и присоединили к делу. Из квартиры нас выгнали, с собой разрешили взять только 3 чемодана. Постоянного места жительства у нас затем не было. Кочевали по всему городу, ютились где могли.

Из автобиографии Андрея Андреевича Шнейдера:

«Я родился а 1902 г. в с. Штефан Добринского кантона АССРНП, в семье крестьянина-середняка. Отец мой до 1911 г. был бедняком, с 1912 он перешел в разряд середняков, т. е. имел 3 лошади, 1—2 коровы, посев от 12 до 15 га. Начиная с 1918 г. он имел 2 быков, посев 7—8 га до 1924 г. С 1925 г. он состоял вновь в числе середняков, т. е. имел от 10 до 15 га посева, 2 быка и 1 лошадь. В 1929 г. он вступил в колхоз, куда он сдал рабскот и весь инвентарь, умер в 1930 г. Мой брат является колхозником с 1929 г., комсомолец, с сентября месяца 1935 г. он работает председателем сельсовета, при нем живет мать».

Арест отца, конечно же, сказался и на работе моей матери — Марии Васильевны Новичковой. В то время она работала воспитательницей в детском саду. Арест отца сказывался в дальнейшем и на моей учебе, работе и т. д. Когда мама уходила из дома, она мне говорила: «Если меня заберут, то ты не бойся. Помни меня. Может быть, я еще вернусь». Я тогда закрывалась в доме, пряталась под одеяло и плакала, плакала от страха. Прислушивалась к каждому звуку.

Сразу после ареста отца моя мать пыталась узнать что-либо о его судьбе, но ей ничего не сообщали. Свиданий не давали Передачи сначала брали. Мать приносила оттуда отцово белье, оно было все в крови. Позднее один учитель, который одно время был в камере с отцом, рассказывал нам. что Андрея Андреевича жестоко пытали, загоняли иголки под ногти. Заставляли оклеветать себя и своих товарищей, Через учителя Андрей Андреевич передал нам, что он ни в чем не виноват, чтобы наша память о нем была светла. Вскоре у матери перестали принимать передачи.

Из автобиографии Андрея Андреевича Шнейдера:

«Я с 1919 г. начал свою работу в сельсовете переписчиком, с 1923 г. — помощник секретаря с/совета, с 1927 г. — секретарь с/совета. В 1928 г. вступил в кандидаты в члены ВКП(б). С 1930 г. работаю в Добринке в финотделе, с 1931 г. в Марксштадте зав. КФО. В 1931 г. — член ВКП(б). Вступил в партию в Добрикском канткоме. Мои поручители: Кремер — нач. милиции, Шмунк — зав. школой милиции, Квинт — бывший пред. КНК’а в Добринке, Власов — ленинградский рабочий. С мая 1932 по январь 1935 г. — председатель Марксштадтского КНК'а, с 1935 г. зав. орготделом ЦИК'а АССРНП и член Президиума ЦИК'а».

В 1936 г. отца назначили заместителем наркомзема, в 1937 г. он стал наркомом земледелия республики. Дома бывал очень мало, все время — в высоких сапогах, все время — на полях. Арест отца был непонятен нам, тем более что в 1937 г. (год ареста) был как раз необычайно богатый урожай. Все уродилось на славу.

О судьбе отца нам было ничего не известно. Мать его ждала до последнего В 1941 г. нас хотели совсем выселить из Энгельса. Мы остались только благодаря заступничеству жены Лоренца-Натальи Романовны. После XX сьезда КПСС мы отправили ходатайство в Президиум Верховного Совета СССР. Хотелось узнать о судьбе Андрея Андреевича. 20 сентября 1957 г. получили решение Военной Коллегии Верховного Суда СССР об отмене приговора Военной Коллегии от 28 октября 1938 г. в отношении Шнейдера А. А. по вновь открывшимся обстоятельствам, прекращении дела за отсутствием состава преступления и о реабилитации отца посмертно. 15 января 1958 г. Андрей Андреевич был реабилитирован в партийном отношении. А 9 октября 1957 г. мы получили свидетельство о смерти, где значится, что Андрей Андреевич умер 14 августа 1939 г., причина смерти — прочерк.

В рамках этой публикации трудно рассказать о всех страницах истории немцев Поволжья. Мы перелистали только некоторые из них. Многого мы только коснулись, слабо обозначили, многое осталось нераскрытым. С течением времени, будем надеяться, в нашей истории и в истории немцев Поволжья не останется «белых пятен». Это наш долг, это дело нашей совести.

АВТОРЫ ПРИНОСЯТ ГЛУБОКУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ СОТРУДНИКАМ ЭНГЕЛЬССКОГО ФИЛИАЛА САРАТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО АРХИВА И ВСЕМ ОКАЗАВШИМ ПОМОЩЬ В ПОДГОТОВКЕ ДАННОЙ ПУБЛИКАЦИИ.

А. ГАПОНЕНКОВ, О. САФОНОВ

---

"Степные просторы" № 12 1990, - стр. 10-13. Ежемесячный научно-производственный журнал Министерства сельского хозяйства и продовольствия РСФСР для Поволжья. Издается с октября 1955 года, г. Саратов.