Деревни Вьетнама окружены рисовыми полями. Всюду, куда ни глянь, вода, вода. На солнце она сверкает, как осколки зеркал. Меж затопленными полями вьется насыпанная дорога. Лишь зеленеют островки деревень.

Во взмученной воде рисового поля работают косцы. Головы их повязаны темными косынками. В левой руке палка. Ею пригибают колосья, а правой, сжимающей острую «зау фат», похожую на саблю, энергичными взмахами, сплеча, подсекают рисовые стебли.

Во Вьетнаме нет определенного времени урожая и посева. На одном поле крестьяне еще выбрасывают из лукошка семена риса, а на другом — рис пошел уже в колос, на третьем — вяжут снопы.

Вот по пояс в воде, вслед за медлительным круторогим буйволом, движется пахарь. Как трудно взрастить рис! А для вьетнамцев — это и хлеб, и обед, и ужин. И неспроста о рисе слагают здесь песни и стихи.

На полях трудятся и ребята. Большим, подвешенным на треноге, ковшом один мальчик черпает воду и выливает ее на соседнюю делянку. Снова черпает и снова выливает...

Другие ребята, опустив руки в воду, обшаривают илистое дно делянок. Время от времени кладут в легкие корзины, прикрепленные к поясу, креветок — маленьких рачков. Мясо креветок, отваренное с солью, — лакомство.

На полях много аистов. Кажется, будто птицы любуются своими отражениями в воде. Аисты свыклись с людьми и подпускают их совсем близко.

Вьетнамская деревня обычно вся в зарослях буйной зелени. Над тропками склоняются пики бамбука — самого усердного из растений. Свешивает свои бахромчатые коромысла банан. Сколько здесь стройных, высоких пальм, с задорными хохолками на вершине!

Густые вечнозеленые изгороди усеяны яркими цветами юга. Воздух напоен пряным ароматом тропических растений. Ноют, верещат и посвистывают бесчисленные птицы.

Деревню пересекают живописные пруды, затянутые, словно зеленым покрывалом, мелкой пловучей травкой. На однотонной зелени пруда вспыхивают маленьким солнцем белые, с желтым сердечком, лепестки лотоса — «царя цветов».

На бамбуковых мостках женщины моют овощи, купают малышей. Девочки черпаками — половинками кокосового ореха — наполняют водой глиняные кувшины.

Распарывая зеленое покрывало, по прудам скользят лодчонки — сампаны. Они похожи на скорлупки тыквенного семечка. На них, подгребая коротким веслом, юные вьетнамцы в закатанных по колено штанах перевозят рисовые снопы.

В тесных крестьянских двориках перед каждой хижиной — ровная глиняная площадка. На ней рассыпают зерно для просушки, тут и молотят рис. Ухватив сноп палочками, вроде кнутовищ, ребята хлещут им по круглому камню, и внизу растет горка золотого зерна. Женщины (у многих зубы покрыты, как здесь принято, несмывающимся черным лаком) веют. Они беспрестанно подкидывают рис на большом плетеном противне. Торопливо проходят стройные девушки с коромыслами на плечах. Мягко покачиваются на длинных стропах лукошки, наполненные зерном. Повсюду бродят черные забавные поросята на коротеньких йогах, лениво пасутся домашние голуби. Дымки из печурок, сложенных во дворе, тянутся к мачтам пальм.

На бамбуковые стойки хижины опирается крыша, покрытая ребристыми листьями пальмы «ле гой». Бурожелтые стены без окон сплетены из ремней — коры молодого бамбука. Вся хижина построена без единого гвоздя. Внутри приятная прохлада. Обстановка самая простая; на земляном полу — топчан.

На фотографии изображена такая хижина в деревне Пам Лиен, где жил до двенадцатилетнего возраста президент Демократической Республики Вьетнам — Хо Ши Мин.

Всего год назад народ Вьетнама изгнал со своей земли помещиков — мироедов. Теперь цветущие ноля принадлежат трудящимся.

На плакате (внизу) вьетнамские ребята показывают бойцу народно-освободительной армии свои делянки.

Р. Славский (1956)