В. Драгунский «ОН ЖИВОЙ И СВЕТИТСЯ...» Однажды вечером я сидел во дворе, возле песка, и ждал маму. Она, наверно, задерживалась в институте или, может быть, долго стояла на автобусной остановке. Не знаю. Только все родители нашего двора уже пришли, и все ребята пошли с ними по домам и уже, наверно, пили чай с бубликами и брынзой, а моей мамы все еще не было... И вот уже стали зажигаться в окнах огоньки, и радио заиграло музыку, и в небе задвигались темные облака — они были похожи на бородатых стариков... И мне захотелось есть, а мамы все не было, и я подумал, что если бы я знал, что моя мама хочет есть и ждет меня где-то на краю света, я бы моментально к ней побежал, а не опаздывал бы и не заставлял ее сидеть на песке и скучать. И в это время во двор вышел Мишка. Он сказал: — Здорово! И я сказал: — Здорово! Мишка сел со мной и взял в руки самосвал. — Ого! — сказал Мишка.— Где достал? А он сам набирает песок? Не сам? А сам сваливает? Да? А ручка? Для чего она? Ее можно вертеть? Да? А? Ого! Дашь мне его домой? Я сказал: — Нет, домой не дам. Подарок. Папа подарил перед отъездом. Мишка надулся и отодвинулся от меня. На дворе стало еще темнее. Я смотрел на ворота, чтобы не пропустить, когда придет мама. Но она все не шла. Видно, встретила тетю Розу, и они стоят и разговаривают и даже не думают про меня. Я лег на песок. Тут Мишка говорит: — Не дашь самосвал? Я говорю: — Отвяжись, Мишка. Тогда Мишка говорит: — Я тебе за него могу дать одну Гватемалу и два Барбадоса! Я говорю: — Сравнил Барбадос с самосвалом... А Мишка: — Ну, хочешь, я дам тебе плавательный круг? Я говорю: — Он у тебя лопнутый. А Мишка: — Ты его заклеишь! Я даже рассердился: — А плавать где? В ванной? По вторникам? И Мишка опять надулся. А потом говорит: — Ну, была не была! Знай мою добрость! На! И он протянул мне коробочку от спичек. Я взял ее в руки. — Ты открой ее,— сказал мне Мишка,— тогда увидишь! Я открыл коробочку и сперва ничего не увидел, а потом увидел маленький светло-зеленый огонек, как будто где-то далеко-далеко от меня горела крошечная звездочка, и в то же время я сам держал ее сейчас в руках. — Что это, Мишка,—сказал я шепотом,— что это такое? — Это светлячок,— сказал Мишка.— Что, хорош? Он живой, не думай. — Мишка,— сказал я,— бери мой самосвал, хочешь? Навсегда бери, насовсем! А мне отдай эту звездочку, я ее домой возьму... И Мишка схватил мой самосвал и побежал домой. А я остался со своим светлячком, глядел на него, глядел и никак не мог наглядеться: какой он зеленый, словно в сказке, и как он хоть и близко, на ладони, а светит, словно издалека... И я не мог ровно дышать, и я слышал, как стучит мое сердце и чуть-чуть кололо в носу, как будто хотелось плакать. И я долго так сидел, очень долго. И никого не было вокруг. И я забыл про всех на белом свете. Но тут пришла мама, и я очень обрадовался, и мы пошли домой. А когда стали пить чай с бубликами и с брынзой, мама спросила: — Ну, как твой самосвал? А я сказал: — Я, мама, променял его. Мама сказала: — Интересно! А на что? Я ответил: — На светлячка! Вот он, в коробочке живет. Погаси-ка свет! И мама погасила свет, и в комнате стало темно, мы стали вдвоем смотреть на бледно-зеленую звездочку. Потом мама зажгла свет. — Да,— сказала-она,— это волшебство! Но все-таки как ты решился отдать такую ценную вещь, как самосвал, за этого червячка? — Я так долго ждал тебя,— сказал я,— и мне было так скучно, а этот светлячок, он оказался лучше любого самосвала на свете. Мама пристально посмотрела на меня и спросила: — А чем же, чем именно он лучше? Я сказал: — Да как же ты не понимаешь?! Ведь он живой! И светится!.. | |
Просмотров: 1064 | | |
Всего комментариев: 0 | |