I.

Восьмого марта Витя Ерошин встал пораньше, чтобы поздравить маму с праздником. Но мама уже ушла на фабрику.

Витя там был когда-то и видел, как мама работает. Она стоит у большого станка. Вдоль него тянутся нити. Мама зорко следит за ними. И чуть какая-нибудь ниточка оборвётся, мама особым ткацким узелком быстро свяжет так, что совсем незаметно.

«Ничего, поздравлю после школы»,— подумал Витя. Он позавтракал и вышел на улицу. Было весеннее утро. Снег лежал только в укромных уголках. Витя радовался: скоро лето, скоро каникулы!..

В школе он поздравил с женским днём классную руководительницу Киру Петровну.

Она сказала «спасибо» и стала раздавать всему классу табели.

С опаской Витя открыл тоненькую книжечку. Так и есть! Сплошь тройки да тройки, а по русскому языку— большая лиловая двойка.

Витя опустил голову. Кира Петровна сказала:

— Надо подтянуться, Ерошин!

Витя махнул рукой. Чего уж тут подтягиваться! Он сунул табель в сумку. А после уроков повесил сумку через плечо и отправился домой.

Он шёл еле-еле. Ему хотелось отдалить встречу с мамой. Он знал, что ей не понравится табель. Она была строгой. Сама она работала очень хорошо, и ей хотелось, чтобы и сын работал хорошо.

II.

Как тихо Витя ни шёл, всё же он в конце концов пришёл. Мама уже была дома. Она приветливо встретила сына.

— Здравствуй, Витя! Что же ты маму не поздравишь с женским днём?

— Поздравляю! — хмуро отозвался Витя.

— Спасибо! Ты что такой невесёлый?

— Ничего, просто так!

— Что ж ты мне свой табель не покажешь? Какие там подарки ты приготовил матери к женскому дню?

— Никакие!.. Нечего показывать!..

— Как это так — нечего?

— Да так!.. Просто Кира Петровна неправильно отметки выставила!

— Как это так неправильно?—рассердилась мама.— Давай скорей табель!

Витя долго шарил в сумке. Наконец, он протянул табель матери. Она раскрыла тоненькую книжечку и сурово взглянула на сына.

— Ты что ж это, Виктор, так и будешь весь год на тройках да на паре кататься?

— Н-нет,— отозвался Витя.

— То-то нет! А это что? Безобразие!

— Только фамилию нашу позоришь! —сердито сказала мама.

Это почему-то больше всего обидело Витю.

— Ничего я не позорю...

— Нет, позоришь! Наша фамилия — Брошины — уважаемая, а ты позоришь!

— Не говори так,— сказал Витя,— а то уйду...

— Куда ж это ты уйдёшь, интересно?

— А вот знаю куда. Уйду — и всё.

III.

Витя выскочил в коридор, снял с гвоздя пальто и шапку и выбежал на улицу.

Он шёл куда глаза глядят. Ноги сами собой привели его в районный парк культуры и отдыха. Витя чуть не каждый день прибегал сюда покататься на катке. Но сейчас катка не было. Лёд растаял.

Поперёк аллеи висело красное полотнище: «Да здравствует Международный женский день!» В центре парка был установлен большой фанерный щит, обтянутый кумачом. Над щитом были слова:

«Лучшие люди нашего района».

Витя подошёл к щиту. На нём было много фотографий. И вдруг Вите показалось, будто он видит знакомое лицо. Он пригляделся. Большие строгие глаза, сдвинутые брови, косынка... Очень похоже на маму! Постойте, да это, кажется, сама мама! Ну да, конечно, это мама! Его родная мама! Вот и подпись: «Лучшая работница Евдокия Ерошина».

Витя не мог глаз отвести от маминого портрета. Какой-то прохожий стал рассматривать фотографии. Витя не утерпел и сказал:

— Видите... вот Евдокия Ерошина, это моя мама!

— Верно! Похож! Молодец, сынок, поздравляю,— сказал прохожий.

«Чем же я молодец? Это мама — молодец»,— подумал Витя, но всё равно ему было очень приятно.

Он долго простоял у щита. И каждый раз, когда кто-нибудь подходил, он говорил:

—• Видите, вон там... Евдокия Ерошина... Это моя мама.

И каждый раз люди приветливо улыбались ему и поздравляли его.

Витя не мог глаз отвести от маминого портрета. Ему было очень странно видеть маму здесь, в парке.

IV.

Наконец стало темно, и Витя пошёл домой.

— Явился, двоешник! — встретила его мама.

— Явился! — ответил Витя. Он помолчал немного, потом сказал: — Мама, а ты видела?

— Кого?

Витя отчеканил:

— Лучшую работницу Евдокию Ерошину, вот кого!

— Где?—вскрикнула мама.

— Там, в парке... Пойдём!

Он заставил маму одеться и повёл её в парк. Уже стояла ночь, но свет фонаря ярко освещал щит с портретами лучших людей района.

Мама с удивлением смотрела на свой портрет. А Витя взял маму за руку и тихо сказал:

— Мама, ты не думай... Я не буду позорить... я исправлюсь. Вот увидишь!

— Ладно, сынок! Ладно!—сказала мама.

Она обняла Витю и шевельнула пальцами, будто завязывала ткацким узелком невидимую нить.

Вопросы.

1. Чем огорчил Витя свою маму?

2. Как он вначале отнёсся к отметкам в табеле?

3. Когда ему стало особенно стыдно, что он не отличник?

4. Как фабрика в Международный женский день отметила лучших работниц?

5. Что Витя обещал маме?