Главная - Книги - Фатьянов А. М. Сухопутный мост

31.

7 января вечером по радио было передано предупреждение Паулюсу о высылке советских парламентеров. Было указано место и время.

По воспоминаниям генерала Рокоссовского, провести это мероприятие поручалось начальнику разведывательного управления Донского фронта генералу Виноградову. Для этого им были выбраны: парламентер майор Смыслов и переводчик капитан Дятленко.

На КП Донского фронта прибыли антифашисты Вальтер Ульбрихт, Эрих Вайнерт и Вилли Бредель. В своих выступлениях по радио они призывали солдат и офицеров 6-й армии прекратить бессмысленное сопротивление. Вайнерт читал свои стихи.

8 января майор Смыслов, капитан Дятленко и трубач, неся белый флаг, направились к немецким позициям. В качестве сопровождающего на удалении от них находился генерал Виноградов. Со стороны противника на условленное место никто не вышел. Вскоре по парламентерам ударили из пулеметов и минометов. Парламентеры были вынуждены по-пластунски отползти назад. Огонь велся и по Виноградову.

О случившемся было сообщено в Москву. Ставка предложила послать парламентеров с южной стороны "котла". На этот раз парламентеров, а это были те же офицеры, провели на КП Паулюса. Майор Смыслов потребовал передать пакет лично командующему армией. Спустя некоторое время полковник Адам объявил Смыслову, что генерал-полковник Паулюс отказывается принять ультиматум, содержание которого, по словам Адама, командующему было известно из передачи по радио. На самом же деле, Паулюс, выигрывая время, сообщил в ставку фюрера о предъявлении ему ультиматума и просил предоставить ему свободу действий. Только на следующий день по приказу Гитлера советский ультиматум был отклонен…

Весь день 9 января, пробиваясь сквозь вой метели, по радио передавался тест ультиматума. Личному составу 6-й армии обещали жизнь, безопасность, возвращение на родину или в любую другую страну по выбору, нормальное питание и сохранение имущества, мундира, орденов.

Паулюс продолжал отказываться от капитуляции.

Об этом было доложено в Ставку, вскоре пришел ответ: "Действуйте по сигналу "Родина".

10 января в восемь часов пять минут в воздух взвились две сигнальные ракеты, началась артподготовка. Через час, под прикрытием огневого вала, пошли в наступление танки и пехота. Атаки поддерживала авиация.

В наступление одновременно перешли все войска окружения. Бои продолжались днем и ночью. Немцы сопротивлялись с фанатическим упорством, однако наши войска успешно продвигались вперед. Метель и сильный мороз не могли сдержать азарта наступающих.

С 10 по 20 января площадь "котла" сузилась с 1400 кв. километров до 600…

12 января на КП 6-й армии в Гумраке состоялось совещание командиров корпусов и дивизий. Обсуждался вопрос о спасении окруженных войск. Командир 8-го армейского корпуса генерал Гейтц настаивал на повороте на юг, к 4-й танковой армии, штаб и отдельные части которой оказались вне "котла". Пока Паулюс обдумывал ответ, высказался начальник штаба Шмидт.

- Такая операция может дорого обойтись нашей армии, однако я согласен.

- Это противоречит приказу фюрера! – резко возразил Паулюс.

- Мы обрекаем себя на гибель, причем, умышленно, - продолжал Гейтц. – Манштейн, преследуя свои цели, держит нас в неведении.

- Он знает о нашем отчаянном положении из моих докладов, - сказал Паулюс. – Не могу представить, что его не трогают наши страдания. Я также не думаю, что от нас требуют напрасных жертв …

Разговор прервался тревожным сообщением дежурного по штабу: "Русские захватили Питомник!"

Шмидт вскочил со стула. Он, как никто иной, понимал, что потеря аэродрома в Питомнике ускорит конец армии.

- Проверьте сообщение! – приказал он дежурному.

Паулюс свернул совещание.

Через час начальник штаба доложил ему, что Питомник был атакован разведчиками противника. Атака отбита, однако опасность для аэродрома не миновала.

Паулюс приказал Адаму произвести рекогносцировку нового КП армии.

На следующий день, подыскивая место для командного пункта, полковник Адам увидел вереницы солдат из разбитых частей. Укутанные в тряпье, с потемневшими от голода и усталости лицами, брели он к Сталинграду, будто надеялись укрыться в его развалинах от страшного холода. Обочины дорог темнели трупами. Многие были донага раздеты мародерами.

"Дорога смерти", - подумал с горечью Адам.

Возвратившись в штаб, он внес предложение разместить КП армии в блиндажах 71-й пехотной дивизии. Они полупустые. От дивизии, которая за успехи в Западной кампании и здесь, на востоке, считалась "везучей", осталось одно наименование.

В конце доклада Адам рассказал Паулюсу о "дороге смерти".

- Солдаты буквально осаждают все идущие к Сталинграду машины. Идет борьба за места. Люди словно обезумели. Мы с трудом отбились от наседавших солдат. А самое страшное в другом: офицеры стреляют в солдат, а те – в офицеров.

Паулюс склонил голову.

- Да, это ужасно, - мрачно проговорил он. – Если бы я знал, что кавказская группировка вне опасности, то положил бы конец нашим мучениям. А пока мы должны сражаться с противником.